Авторы: Хаул с Лисом в Шляпе и Мьельниром подмышкой
Фэндом: Тор
Пейринг: Тор/Локи
Рейтинг: PG-13
Жанр: слэш, романс, ангст, hurt|comfort, ER
Предупреждение: ООС,
Дисклаймер: Все принадлежит создателям
Саммари: Call my name and save me from the dark.
Посвящение: Написано для Счастливый Аластар живет в кармашке Шляпы.
Любовь моя, это для тебя.
Написано на песню:
Listen or download Evanescence Bring Me to Life for free on Prostopleer
И на этот арт.
How can you see into my eyes like open doors
Leading you down into my core
Where I’ve become so numb
Without a soul my spirit sleeping somewhere cold
Until you find it there and lead it back home
Leading you down into my core
Where I’ve become so numb
Without a soul my spirit sleeping somewhere cold
Until you find it there and lead it back home
читать дальшеКогда утреннее солнце только-только поднимается над Асгардом, освещая его золотые башни, проскальзывая в самые потаенные комнаты, пробуждая ото сна спящий мир, есть те, кто давно не спит. Пока царский замок переливается и сверкает, словно бы горит, кто-то размеренным медленным шагом покидает его, держа под узды сильного и мускулистого скакуна. Высокое и далекое небо, которое к ночи покроется яркими сверкающими звездами, манит и зовет к себе. Где-то вдалеке шумят водопады, которые поражают своим величием. Вдалеке, на Радужном Мосте, неустанно и усердно бдит Хеймдалль. Его внимательный взгляд никуда конкретно не направлен, но видит он все. Что хотят скрыть, что скрыли. Что хотели бы скрыть.
Но это его дела. Тот же, кто в столь ранний час уже оставил родной дом, занят совершенно иными заботами и мыслями. В один миг влетев в седло, он направляет скакуна вниз по склону, к дальним лесам. Туда, где высятся тяжелые массивные горы. Золотые волосы, рассыпавшиеся по плечам, шевелит встречный ветер, заставляя взлетать в воздух и путаться. Сильные ладони крепко сжимают кожаный ремень, пятки изредка бьют по бокам животного. На поясе пристегнут верный Мьельнир, покачивающийся в такт. Алый плащ, цвета вечернего заката, багряный почти, уставляет за всадником секундный, но яркий след в пространстве. Тишину раннего утра разбивает только стук копыт и тихое пение птиц.
Старший сын Одина, могучий Тор, бог и будущий правитель замечательного Асгарда, жмурится, глядя на яркое солнце. Ему практически выжигает глаза, заменяя настоящее тем, что было немного раньше. Кажется, всего пару часов назад. На самом деле – почти два дня. Он помнит, как вернулся с похода. Помнит ледяные синие глаза, встретившиеся с его. Секундный контакт взглядов. Ни единого слова не сказано. Ни жеста. Ничего. Но когда обладатель этих самых ультрамариновых глаз поворачивается и уходит, Тор молчит и просто смотрит в след. Не предпринимает попыток преследовать. Или окрикнуть. Он просто осознает, что до утра нужно успеть сделать все дела. Пока не взошло солнце.
Такое случается изредка. Когда он пропадает слишком долго. Когда занят. Или несерьезен достаточно, чтобы убедить в невежестве. Тогда приходит очередь длинных и захватывающих игр. Шарад или заданий, которые Тор должен преодолеть, чтобы вернуть свое самое ценное сокровище. Чтобы не позволить ему кануть в собственную тьму. Каждый раз доставать обратно на свет и показывать, что в мире есть что-то, достойное жизни. Или хотя бы робкой и осторожной улыбки. Поэтому мужчина резко ударяет поводьями, заставляя скакуна нестись во весь опор. Даже еще быстрее. Чуть пригибается к сильной шее, чтобы не потерять опору и не вылететь позорно из седла. А вдалеке, за просыпающимся лесом как будто слышится тихий и вкрадчивый голос. Подначивающий. Требующий. Желанный.
Место своего назначения мужчина достигает уже ближе к закату, когда палящие лучи сменяются мягкими и ласкающими. Когда над головой скручиваются в спирали облака, на темнеющем небе. Скоро их заменят отблески звезд и вселенных. Когда Тор выезжает из-под защиты тяжелых деревьев, он попадает на громадный пустырь, окруженный лесом в одной стороны и горной полосой с другой. Стоило только ступить на враждебную территорию, как кожи касается ледяной воздух. Контрастом, после жары, заставляет поежиться и недовольно повести плечами. Но это лишь показатель, что бог на правильном пути, что точно понял, куда надо направляться. Что он не так безнадежен, все-таки. Но конь упрямо встает, упираясь копытами в глиняную землю. Тор недовольно кривит губы, но все-таки спрыгивает на землю. Лязг кольчуги бьет по ушам.
Он оборачивается, когда слышит за своей спиной тихий хлюпающий звук. Взгляд тут же нашаривает множество громадных теней, который вырастают словно из земли. Губ касается какая-то усталая, но довольная улыбка. Значит, он действительно там, где ему нужно быть. Рука сжимает ручку молота, отстегивая его от пояса. Описывая в воздухе широкие круги, Мьельнир уже рвется в бой. Он уже стремится туда, где тень и мрак. Куда нужно донести свет и тепло. Перед громовержцем замирают около сотни непонятных существ, сотканных из глины, обломков веток и прочего мусора. Он недовольно смотрят, если можно назвать глазами тонкие щелки-прорези. Будет весело.
Оттолкнувшись от земли, они кидается в самую гущу. Молот методично врезается в грязные тела, уходя в них и тихим хлюпаньем, но монстры отлетают в стороны, рассыпаясь. И уже, к удивлению, не поднимаясь. Когда на плечах чувствуется слишком много осевшей грязи, глины и земли, Тор вскидывает к небу руку. Над пустырем тут же собирается черная тяжелая туча, скручиваясь, забирая в свой плен светлые облака. Длинная яркая молния разрезает потемневший небосвод, устремляясь вниз, в молот. От него в стороны короткими, но точными ударами, разлетаются маленькие полоски света, поражая застывших исполинов. Они, издав тихий, какой-то обреченный стон, распадаются, впитываясь обратно в землю. Оставшихся Тор просто добивает тяжелыми ударами, практически не задумываясь.
Когда наступает тишина, он выдыхает и стирает со лба выступивший пот. Несмотря на быстрый бой, он измотался. Рука чуть подрагивает от прошедшего через верный Мьельнир заряд. Пристегнув его обратно, будущий царь поправляет сбившийся плащ и оглядывается по сторонам. Внимательный взгляд скользит по наросшим друг на друга скалам, по крутым спускам. Но потом он все-таки замечает. Вдали, между широким валуном и резким обрывом есть небольшое углубление. Оно прикрыто чем-то вроде упавших веток. Неумело прикрыто. Оттуда пробивается едва заметный свет. Тусклый и слабый. Но Тор видит его. И улыбается. Он нашел.
Под ногами неприятно проседает грязь, оставаясь на сапогах. Но мужчину это не волнует. Он ступает без разбору, идет упрямо и уверенно туда, где таится его самое дорогое и нужное сокровище. Достигнув расщелины, он легким движением откатывает небольшой валун, раскидывает закрывающие вход ветви и замирает. В убежище темно и холодно. Там пахнет сыростью. И отчаяньем. Но это ничего. Это исправимо. И Тор это знает. Он замирает в проходе, закрывая полоску света, которая проскальзывает вовнутрь. Он не видит в темноте. Но он уверен, что если просто протянуть руку. Если просто дать шанс, то…
- Локи… - Он тянет вперед руку, раскрытой ладонью вверх. Голос отражается от стен, соскальзывая глубже в проем. Он отдается эхом еще долго. А Тор все так и стоит. На мгновение в душу закрадывается сомнение. Неужели он ошибся.
Но все резко исчезает, когда пальцев касается что-то ледяное. Осторожно и робко, словно бы и не прикосновение, а дуновение ветра. Но бог знает, что это. Знает, что нужно сделать. Сжать изящную тонкую ладонь в своей, обжигая жаром. И легонько, совсем незаметно, потянуть на себя ее хозяина. Почувствовать сопротивление, слабое и неуверенное, и вот тут уже дернуть к себе, делая шаг навстречу.
И тогда вокруг шеи обвиваются тонкие руки. К груди жмется худое тело, поражая своим холодом. Оно дрожит. Шеи касается сорванное дыхание, а после ледяной нос. Тор мягко обнимает свое сокровище под руками, притягивая ближе, чуть приподнимая. Локи потерянно цепляется за широкие плечи, царапая пальцы о кольчугу. Он утыкается лицом в открытую шею, пытаясь согреться. Тор горячий и такой живой. Он держит крепко, обхватив поперек спины, склонив голову и касаясь губами плеча.
- Забери меня… домой. – Шепчет едва слышно, одними губами.
И Тор скорее чувствует это, чем слышит. Он одной рукой сдирает с плеч алый плащ, хранящий тепло, и заворачивает в него замершего брата. Подхватывает под колени, приподнимает и медленно идет обратно. Локи цепляется за рубашку и прячет глаза. Он замерз. Он потерялся где-то внутри себя. Он не хочет признаться, что он ищет помощи у брата, но делает все, чтобы ее получить. И Тор молча ее отдает. Отдает всего себя, чтобы просто снова увидеть снисходительную улыбку или услышать ироничный ответ на свой глупый вопрос. Ради этого он пойдет на все.
Он усаживает закутанного по самый нос брата на коня. А сам берет под узды и ведет обратно. Путь до дома будет дольше. Намного дольше, чем сюда. Но это и хорошо.
Когда, лишь следующим утром, братья переступят порог одной из их комнат и закроют дверь, алый плащ упадет на пол. Тор прислонится спиной к закрытой двери, глядя спокойно и мягко. А Локи будет смотреть упрямо, исподлобья, словно он обижен. Словно Тор что-то снова сделал не так. И так проходят минуты. Несколько минут в звенящей тишине.
И тогда Тор делает шаг навстречу. Он обхватывает ладонями дурную голову младшего принца и целует. Сминает губы, с которых слетают ядовитые слова. Которые, может быть, и сами покрыты ядом. А он просто целует, углубляя, касаясь языком чужого, скользя по зубам. Он даже мимолетно удивляется, когда понимает, что у Локи обычный язык, а не раздвоенный.
Громовержец освобождает одну руку и подхватывает брата под бедра, приподнимая. За несколько шагов он доходит до стоящего у стены стола, устраивая там свою драгоценную ношу. Локи недовольно шипит, упираясь ладонями в широкие плечи. Пытается отстранить и спрыгнуть, но Тор рывком раздвигает длинные ноги, устраиваясь между ними. Перехватывает узкие запястья, заводит их над головой младшего, почти прижимая к стене. Маг все еще пытается освободиться, смотри недовольно. Но, если бы он действительно хотел, он бы уже давно ушел отсюда. Они оба знают это. Это все еще игра. Она все еще продолжается. Тор, схватившись за воротник темно-зеленой рубашки, дергает его рывком, раздирая тонкую ткань. Застежки осыпаются на пол, трагично и обиженно оглушая комнату звоном.
Мужчина разводит в стороны полы рубашки, открывая грудь и подтянутый живот. Проводит по ним ладонью, ощущая напрягшиеся мышцы. Он любуется изящным стройным телом. После чего склоняется и шепчет на ухо:
- Локи, позволь…
Это просьба. Мольба. Что угодно. Но она действует, и младший принц перестает рыпаться. Замирает, словно змея перед броском. Смотрит, не моргая, настороженно. С опасением.
Тор же, отпустив из плена руки, опускается на колено, освобождая ноги брата от высоких сапог. Придерживая ступни, мягко ласкает их подушечками пальцев. Проводит по коленям и бедрам, выше. Оглаживает очерченную талию. Он касается тугой застежки на брюках и смотрит вверх, чтобы увидеть реакцию.
Локи, прикусив нижнюю губу, неотрывно смотрит на брата. Действительно, как змея. Долго и внимательно, ожидая любой ловушки. Словно если Тор сделает что-то не так, маг решит, что это насмешка и сорвется прочь. Он ждет этого. Действительно ждет, что старший брат его обидит. Дитя неразумное.
Маг упирается руками в стол позади себя. У него растрепаны волосы. Блестят глаза. Рубашка на груди порвана. И на молочной коже ярко виден алый румянец. Самое притягательное зрелище во всех мирах – так считает Тор. И он прав. Когда он тянет прочь испачканные в земле и пыли штаны, Локи лишь приподнимает бедра. Молча показывая, что он не против. Что можно. И вздрагивает, когда ладони брата, словно объятые огнем, касаются кожи.
- Локи… - Снова зовет Тор.
И маг наконец вскидывает голову, словно бы просыпается от кошмара. Вздрагивает. Потеряно оглядывается, но не проходит и мгновения, как его снова обнимают. Крепко и тепло, поглаживая по спине, ероша угольно-черные пряди. Слушая загнанное дыхание.
- Где бы ты ни был, я всегда верну тебя домой. – Шепчет Тор, склоняясь, чтобы его услышали. – Просто запомни это, брат. Просто запомни.
И после, ночью, когда снова станет темно, Локи будет раздирать острыми ногтями чужую спину, запрокидывать голову, чувствуя укусы на шее. Ему будет на удивление жарко. Действительно жарко. И душно, до боли в легких. И он будет себя чувствовать живым. Чересчур живым. И кажется, даже счастливым. Потому что у него есть, кому довериться. Есть, куда вернуться.
А после мысли унесутся куда-то совсем далеко. Слишком далеко, чтобы вернуться обратно в черноволосую голову до самого утра.